Эндрю Купер всегда жил по чётким правилам: успешная карьера, стабильный брак, дом в престижном районе. Затем всё рухнуло почти одновременно — бракоразводный процесс забрал половину состояния, а слияние компаний оставило его без должности. Счета продолжали приходить, привычный образ жизни требовал денег, которых не было.
Идея пришла неожиданно, почти как шутка, пока он смотрел из своего окна на освещённые виллы соседей. Они жили в его мире, но их миры казались непоколебимыми. Первая кража была импульсивной — открытая дверь в гостевой дом на вечеринке, несколько забытых на тумбочке часов. Адреналин был острым, почти пьянящим.
Но странным было не это. Странным было чувство, которое накрывало его потом — не вины, а странной, почти ироничной справедливости. Он брал у тех, кто, как и он вчера, считал свою жизнь неуязвимой. Каждая украденная вещь, каждая сумма были не просто деньгами. Это был тихий, личный бунт против системы, которая его отринула. Это придавало сил. Каждая удачная "операция" была маленькой победой, возвращавшей ему ощущение контроля, которого он так лишился. Он грабил не просто дома — он символически уравнивал счёт с тем самым миром, из которого его вытолкнули. И это, как ни парадоксально, держало его на плаву.
